Каирские будни и праздники

Каир, без сомнения, самый многолюдный и многоликий город на Африканском континенте. Я провел в нем шесть лет, и его образы сохранились в моей памяти солнечными, праздничными, хотя, полюбив этот город, я видел и множество явлений, омрачающих жизнь каирцев. С большим прилежанием изучал я арабский язык, культуру, нравы, обычаи, праздники древних и современных египтян. «У каждого дерева своя тень, у каждого народа — свои обычаи»,— говорит арабская пословица. А обычаи помогают понять душу народа, особенности его жизни, представления о мире, отношение к нему.

…Каир просыпается рано. Чуть забрезжит рассвет, и самый ретивый в округе мусульманин — муэдзин тенорком блаженного начинает созывать на молитву верующих: «Аллаху акбар!» («Велик Аллах!»), — и правоверные встают, совершают первую молитву и снова ложатся поспать еще немного. Впрочем, не все. Бедноте досыпать некогда. Летом хор уличных торговцев начинает звучать, лишь только взойдет солнце. У каждого своя тональность, постоянный маршрут и незыблемое расписание движения — и в будни и в праздники.

«Поспешность от дьявола», — гласит другая арабская пословица. И правда, иностранца поражает неторопливость жизни египтян. Создается впечатление, будто у арабов сутки больше, чем у европейцев. Я заметил, что у каирца всегда найдется время, чтобы поговорить о том о сем с людьми на улице, в кафе, в учреждении, выпить с другом чашечку кофе или чая, основательно поторговаться с продавцом, спокойно полюбоваться заходом солнца, встретить гостя — званого и незваного, сказать знакомым и друзьям массу комплиментов, без которых на арабском языке и разговаривать невозможно.

По одежде каирца нетрудно догадаться о его классовой принадлежности. Бедные носят галабию — мужское платье свободного покроя до пят из белой или полосатой ткани. Это самое дешевое и удобное облачение для сухого и жаркого климата. А в холодную погоду поверх галабии можно надеть и современное пальто. Люди побогаче, служащие и интеллигенция, квалифицированные рабочие и ремесленники предпочитают европейскую одежду, которая стоит гораздо дороже, чем галабия.

На улицах Каира можно встретить женщин в чадре, большинство их — приезжие из сельской местности. Многие горожанки в черных платьях с поясом, который служит им и кошельком, но немало их и в модных европейских платьях, старательно скопированных с картинок из парижских модных журналов. Нередко девушки работают учителями, юристами, библиотекарями, секретарями. Однако жизнь большинства египтянок ограничена домом. Многие предпочли бы работать, но традиция предписывает им заниматься домашним хозяйством, воспитанием детей. Отказ от традиций — дело непростое.

Помню такой случай. Однажды ночью где-то поблизости от нашего жилья раздались выстрелы. Я выскочил на балкон. В тишине заголосила, запричитала женщина. Примчались полицейский фургон и «скорая помощь». Из соседнего дома кого-то вынесли на носилках. А утром мы узнали, что же приключилось. Молодой арабке муж после свадьбы запретил учиться в университете, она же настаивала на своем. Мира в семье не было. В конце концов, когда муж, молодой офицер, был в отъезде, она переехала в дом своих родителей. Вернувшись, муж пришел к жене, смертельно ранил ее и застрелился сам, защищая старый, уже сломанный жизнью обычай женского затворничества. Подобные трагедии все еще случаются в Египте.

Ни разу не видел я, чтобы кто-то уступил женщине, даже очень пожилой, место в общественном транспорте. Здесь это не принято ведь каждый мусульманин с детства знает, что женщина должна прислуживать мужчине. Сколько раз я приглашал египтянок сесть на мое место в трамвае, но ни разу не услышал ни слова в ответ: заговорить с посторонним мужчиной — значит нарушить все обычаи. (А вообще в Каире присутствует свой необычный восточный колорит, чтоб ощутить который необходимо как минимум отправится на обзорную экскурсию по этому городу, и переживания ваши по этому поводу точно будут иными чем, например, от обзорной экскурсии по Волгограду, организованной с помощью сайта www.parusvlg.ru)

У арабов сильны семейные узы. Каждый считает своей первейшей обязанностью помогать родственникам. Особенно почитают главу семьи — деда или прадеда, беспрекословно повинуются ему. Старики арабы могут не бояться одиночества: забота о старых — закон для молодежи, причем внимание к старшим — не вымученное, а искреннее, естественное.

Рождение ребенка — большой праздник в египетской семье, причем рождение сына отмечается более торжественно, чем рождение дочери. На седьмой день после появления малыша родные и знакомые приходят поздравить родителей и пожелать им поскорее обзавестись еще одним ребенком. Мать старается водить малышей в грязной одежде, неумытыми, уверенная, что таким образом она оберегает их от дурного глаза.

Но все же старые обычаи, предписывающие определенное отношение к женщине, поколеблены. Скажем, в Каире теперь никого не удивляет и не возмущает, если парень с девушкой идут рядом и оживленно беседуют. Студенты, как правило, вместе ходят в кино или в театр. А ведь по мусульманским законам жениху нельзя видеть свою невесту до свадьбы. Обо всем должны договариваться родители. Теперь не всегда так. Но вот выкуп за невесту — непременное условие брака. Сумма зависит от доходов жениха и достоинств невесты. Молодой человек, у которого нет доходов кроме зарплаты, в течение нескольких лет собирает деньги для женитьбы. И хотя мусульманину Коран разрешает иметь четыре жены, многоженство в Египте встречается весьма редко: средств у рядового араба, в том числе и образованного, едва хватает на содержание одной жены.

Во время пребывания в Каире нередко приходилось мне задумываться о той роли, которую в жизни египтян играет религия. Их страна мусульманская. На первый взгляд, все здесь — ревностные мусульмане и стремятся, чтобы весь мир сделался исламским. Один мой знакомый любой наш разговор сводил в конце концов к исламу, пытался доказать мне бессмысленность и даже опасность жизни без веры в Аллаха. Оказалось, он хочет обратить меня в мусульманство — если бы это удалось, то, согласно исламу, ему простились бы все прошлые грехи. Ведя с ним долгие разговоры, я убедился, что мне часто не хватает знания истории религий, ислама в частности. Постепенно я стал заводить со знакомыми каирцами осторожные беседы о религии, ее значении в жизни семьи, общества, расспрашивать о тонкостях мусульманских ритуалов, выяснял, что значит то или иное положение шариата.

К удивлению своему, я обнаружил, что среди моих знакомых арабов есть немало неверующих, как правило, из тех, кто получил светское высшее образование.

— Зачем же ты постишься в рамадан,— спросил я одного,— если не веришь в Аллаха?
— Дома я не пощусь, но на работе обязан показать всем, что соблюдаю пост.
— Да ведь это ханжество!
— Все не так просто. У нас нельзя публично высказывать атеистические взгляды, если не хочешь навлечь на себя беду — испортить карьеру, а то и вовсе остаться без работы. В мусульманской стране атеисты — изгои. Я убежден, вера — дело совести каждого, но в обществе следует вести себя согласно принятым правилам.

Такие разговоры мои знакомые вели только тогда, когда я оставался с ними один на один. В рамадан — месяц мусульманского поста — Каир преображается. Это время различных ритуалов, которые в сознании каирцев стали частью национальной жизни. Каждый член семьи получает обновку. Вечерами все ходят друг к другу в гости. На площадях всю ночь выступают артисты — профессиональные и самодеятельные; возле мусульманского университета аль-Азхар строят театр-шатер, здесь показывают свое искусство любительские труппы из разных провинций страны. Чаще всего они исполняют народные песни, танцы.

Перед наступлением темноты жизнь в Каире замирает, город погружен в ожидание. Останавливается транспорт, все, кто не дома, сидят в кафе, чайной или ресторанчике. Уже куплена еда, наготове вилка и ложка. Ждут выстрела из пушки — знак того, что светлое время суток кончилось. Лишь только он прозвучит, весь город с жадностью набрасывается на еду.

В третьем месяце лунного календаря — раби аль-авваль — египтяне празднуют день рождения пророка Мухаммеда. На улицах открываются освещенные десятками лампочек лавки — в них продают всевозможные сладости. Состоятельные люди украшают иллюминацией фасады своих домов. В эти дни египтяне в молитвах благодарят пророка за то, что он открыл им истину единобожия, избавил от греха идолопоклонства и многих других пороков.

Не менее интересно и оживленно проходят в Египте и праздники, не связанные с исламом. В апреле, например, праздником шам ин-нисин встречают весну. Ритуалы его вовсе не мусульманские, они связаны с древними верованиями (накануне шам ин-нисина каждый кладет под подушку луковицу, которая должна отогнать злого духа Шамаму). Традиция требует быть в этот день на природе. У кого нет возможности поехать за город, те идут в парк, зоосад, на ближайшую поляну.

Прежде одним из самых массовых был праздник разлива Нила в июле. Если Нил принесет много воды, будет хороший урожай, а если он в июле мелководен, значит, дела плохи, жди голода. Ночь перед праздником люди проводили на его берегах. В день, когда Нил поднимался до отметки 16 метров по водомеру на острове Рода, открывали дамбу в пресноводный канал, тогда и начинался праздник. Во времена фараонов это был день жертвоприношения Нилу — в него бросали самую красивую девушку страны, потом ее заменила кукла, а теперь в реку бросают монетки, цветы, веточки зелени.

В 60-е годы прошлого века в Египте появились новые праздники. По инициативе президента Насера (как мы помним, дружившего с Советским Союзом), начиная с 1961 года, египетский народ отмечал день первого мая вместе с рабочим классом всего мира. Колонны рабочих шли на площадь Тахрир и проходили мимо правительственных трибун.

Автор: Ю. Горбунов.