Судовой журнал древнеегипетского корабля

Якорей тогда еще не было. Просто обвязывали большие камни веревкой и бросали их в воду. Так вот: камень был поднят. Корабль был готов к отплытию. Впрочем, как он вообще выглядел, этот корабль?

Его изображения не осталось. Но художники тех времен сделали рисунки судов, плававших по Нилу. Взгляните: вот семь гребцов привстали, с усилием погружая в воду весла, матрос забрался на мачту и закрепляет оснастку. Странно, непривычно для нашего глаза задраны вверх нос и корма.

Тут гребцы с обоих бортов, экипаж многочисленнее. Черная дугообразная полоса — это канат или бревно, укрепленные на подпорках и стягивающие нос и корму для прочности. Сооружение на корме, видимо, съемная мачта на подпорке. Над человеком, стоящим в середине, написано слово «переводчик». Корабль отплывал в дальние страны. Надпись вверху — прославление фараона Сакура, в заупокойном храме которого сделан рисунок. Непривычная форма носа и кормы, напоминающая не то корыто, не то лохань, повторена и здесь.

Может, это художественный прием древних рисовальщиков? Нет. В погребениях жителей нильских берегов найдены модели кораблей. Души мертвых должны были плыть на них на тот свет. Зачем же строились такие корытообразные тихоходы?

Три тысячелетия назад Нил имел иной облик, чем теперь. По утверждению гидрологов, в давно прошедшие времена разница в высоте между верховьями и устьем реки (как они говорят: «падение») была более значительной, а поэтому скорость течения превосходила современную.

Тропические дожди и поныне смывают с Абиссинского нагорья огромное количество песка, почвы, просто камней. Спустившись с гор, река отлагает наносы. Нил, на сотни километров закованный с обоих берегов дамбами, сейчас течет на несколько метров выше уровня долины, облегчая земледельцам орошение. А в древности, не стесненный искусственными преградами, он беспрепятственно разливался в период дождей от пустыни слева до пустыни справа.

Поэтому первые египетские судостроители предназначали свои корабли для плавания по реке без четко выраженной береговой линии, готовили их к встрече с неизбежной мелью. О киле им пришлось подумать позднее, когда они вышли на морские просторы. Не умея делать фальшборт, египтяне-плотники удлиняют нос и корму, изгибают их повыше, чтоб не захлестнули случайный водоворот или стремнина, чтобы корабль мог взлететь и проскользнуть по пенящемуся гребню. И примечательно: именно ту форму повторили современные конструкторы специализированных десантных кораблей.

Необходимость все время искать безопасный и удобный фарватер требовала от плоскодонки маневренности. И на корабле ставили два, а то и три рулевых весла. Наконец, строится широкий, прочный и низкий корпус, способный противостоять резким поворотам и килевой (от носа к корме) качке.

…Тогда еще был бронзовый век. Еще не были изобретены элементарнейшие железные гвозди. «Нильскую акацию» (вдвое толще нашей) обтесывали поровней и через нарезанные пазы стягивали древесной смолой и законопачивали. Правда, египетские плотники уже умели соединять деревянные детали на штифтах, в лапу и в шип. Но, видно, эти приемы считали слишком сложными, предпочитая делать корабли погрубей, да понадежнее.

Даже через 2000 лет, в X—XIV веках нашей эры, арабские моряки, хорошо знакомые с железом, все-таки пользовались приемами древнеегипетских ремесленников: настолько дешевой была их технология, настолько доступен для любого экипажа в любых условиях ремонт его единственного убежища. А ведь корабли арабов бороздили моря от Занзибара до Дарданелл, от Гибралтара до Кантона.

…Представив себе облик корабля, отплывшего 3100 лет назад, вернемся к самому факту его существования. Итак, по Нилу некогда плавало судно — единственное, о котором мы имеем достовернейшие сведения. Но расскажем все по порядку.

В середине пятидесятых годов прошлого века голландский ученый Янсен заинтересовался древней рукописью, хранящейся в музее города Турина в Италии. Нашли ее в середине позапрошлого века, а где — неизвестно.

«Туринская № 2006», видимо, попала сначала к спекулянтам-торговцам антикварными находками, а потом уже к ученым. От безжалостного обращения она рассыпалась, многие части текста погибли. Осталось шесть не связанных меж собой кусков. Один написан с двух сторон. Таким образом, Янсен располагал семью отрывками. В первом каталоге Туринского музея (1869—1871 годы) они числятся под разными номерами, и только через шестьдесят лет (в 1930 году) стала ясна их общность. Написаны они на обычном материале для письма древних египтян — папирусе.

Янсену удалось пробраться сквозь чащу небрежной скорописи, изуродованной временем и недобрыми руками, разобраться в бессвязных клочках. Оказалось, перед ним — судовой журнал древнего корабля, плавающего по Нилу. Как и сейчас, древний писец отмечал каждое движение судна: дату, порт, время стоянки, продолжительность очередного перехода. В отличие от современных судовых журналов тут же отмечались перевозимые грузы и пассажиры. Один из ученых назвал эти записи «счетами корабельного казначея». (К слову среди грузов древнеегипетского корабля могли быть и весьма интересные предметы, например, прообразы современных удобных городских рюкзаков, которые ныне можно приобрести на сайте https://grizzlyshop.com.ua/gorodskie-ryukzaki/).

Кораблик оказался небольшим. Пассажиров никогда не было больше 11 человек. Чиновников упоминали по должности и имени, а ездоков попроще считали штуками («три рыбака»). Груз корабля бывал тоже невелик. В разные рейсы на него грузили 200—300 литров кунжутного масла, 3—5 тысяч штук рыбы, 100—200 рулонов папируса. Трудно сказать, сколько весили соль и ткани, которые грузили мешками (40—50 штук). Судя по рисункам носильщиков тяжестей, египтяне пользовались мешками средних размеров, применительно к соли пуда на 2 (36 килограммов). В общем, больше 5 тонн груза на корабле не было.

Владельцы считали его быстроходным, если грузили на него такой скоропортящийся продукт, как непотрошенная рыба (видимо, свежая — для соленой у египтян было особое слово).

Плавало судно от Мемфиса (север) до Фив (юг). Это больше 900 километров. Итак, сенсаций не оказалось. Ни путешествий в неведомые края, ни бурь, ни одного, хоть небольшого, кораблекрушения. Янсен расшифровал просто хозяйственный документ. Но это не недостаток документа, это его достоинство: ведь он рассказывает о самом типичном — о буднях.

Кстати говоря, регулярный характер нильской торговли подтверждают хранящиеся в Лейдене (Голландия) обрывки судового журнала другого корабля, плававшего по тому же маршруту, но на 100 лет раньше. Забавно: лейденский судовой журнал записан на обратной стороне молитвы, обращенной к богу солнца. Вел судовой журнал подданный Рамзеса II, знаменитого завоевателя древности.

Древние египтяне берегли государственные и религиозные тексты. К хозяйственным они относились очень небрежно. Почему же сохранились судовые журналы? Только ли благодаря случайному стечению обстоятельств? Может быть, капитаны захотели в могилу забрать эти папирусы, как воин просил класть меч, а писец — чернильницу и тростинки?

…«Туринский папирус ответил на некоторые вопросы, но гораздо больше возникло новых, ждущих ответа», — писал Янсен. Не ясно, например, кому принадлежал корабль — возможно, храму бога солнца, крупному земельному собственнику, как монастыри в средневековой Руси. Но это еще надо доказать. Необъяснимы некоторые хозяйственные операции, проводимые капитаном: какие-то раздачи вещей и продовольствия отдельным людям, какие-то поступления (долги или аренда).

Много ли тайн в маленьких коричневых листовках?

Автор: Ф. Б.